Корзины на все случаи жизни
В нижней части Манхэттена, в самом начале Бродвея стоит великолепное здание, построенное в 1901-1907 годах для нью-йоркской таможни по проекту известнейшего американского архитектора Касса Гилберта, который был автором многих выдающихся сооружений, возведенных в разных городах Америки. В их число входят величественный Капитолий штата Миннесота в ее столице Сент-Пол и Вулворт билдинг, который к моменту завершения строительства в 1912 году был самым высоким небоскребом Нью-Йорка.
Сейчас таможня находится в другом месте, а в освободившемся здании, являющемся прекрасным образцом стиля beaux-arts в архитектуре, размещается Национальный музей американских индейцев.
Перед центральным входом в красивейшее здание бывшей таможни установлены четыре замечательных монумента, созданные выдающимся американским скульптором Даниэлом Френчем. Они представляют собой четыре материка – Азию, Северную Америку, Европу и Африку. Скульптор окружил каждую фигуру многочисленными символами, отражающими представления людей его времени о наиболее характерных чертах, свойственных их обитателям. Например, Африку он изобразил полуобнаженной и пребывающей в глубоком сне. На коленях фигуры, символизирующей Северную Америку, лежат початки кукурузы, а под ее приподнятой рукой находится коренной житель материка. Эти монументальные, созданные в классическом стиле скульптуры, производят сильное впечатление.
Фасад самого здания тоже богато декорирован. Вдоль его верхнего карниза идут двенадцать фигур, символизирующих самые выдающиеся морские державы или города-государства древнего и современного мира: Грецию, Рим, Финикию, Геную, Венецию, Испанию, Голландию, Португалию, Данию, Германию, Францию и Англию. Здание украшают также 44 пышные колонны коринфского ордера.
Не уступает наружному оформлению здания и его интерьер. Великолепны созданные в 1937 году американским художником Реджинальдом Маршем фрески, идущие по периметру огромного овального зала, в котором когда-то осуществлялось оформление документов прибывающих и отплывающих морских торговых судов. На фресках изображены пароходы, которые со всего света приплывали в нью-йоркский порт.
Национальный музей американских индейцев открылся в 1989 году, когда Конгресс США принял закон о его создании в составе Смитсониевского института. Музей состоит из трех отделений: самое большое откроется в сентябре нынешнего года на Национальном Молле в Вашингтоне, другое с 1994 года, то есть ровно 10 лет функционирует в Нью-Йорке и третье - в Сутленде, что находится в штате Мэриленд. Целью этих трех отделений музея является приобщение всех желающих к различным сторонам культуры американских индейцев, ее прошлому, настоящему и будущему. Они посвящены образу жизни, языкам, истории, культуре и искусству коренных жителей Западного полушария.
Основой экспозиции всех трех отделений Музея является приобретенная Смитсониевским институтом лучшая в мире коллекция изделий американских индейцев, которая была собрана Джорджем Густавом Хайем. Она содержит около миллиона предметов, найденных на пространстве от Северного Полярного круга до Огненной Земли.
Джордж Густав Хай основал частный Музей американских индейцев в Нью-Йорке в 1916 году и являлся его директором до 1956 года. Его коллекция, которую он собирал на протяжении более чем полувека, явилась основой музейной экспозиции и считается самой обширной в мире по этой теме. Этот музей вместе с его коллекцией перешел к Смитсониевскому институту в 1989 году, когда президент Буш подписал указ об основании Национального музея американских индейцев.
Дж.Хай был сыном немецкого иммигранта. Его отец Карл Фридрих Хай составил свое состояние в нефтяном бизнесе. Густав окончил Колумбийский тогда еще колледж по специальности инженер-электрик. На следующий год, работая на строительстве железной дороги в Аризоне, он впервые приобрел у индейцев навахо рубашку из оленьей кожи. Так начался его путь коллекционера. Вначале это было просто хобби. Впоследствии он посвятил этому всю свою жизнь. Охотно посещал индейские поселения и покупал все, что можно было найти, а не только те вещи, которые, с точки зрения других коллекционеров, были наиболее дорогими или ценными. И отсылал это все в Нью-Йорк. Сначала вещи хранились на квартире самого Джорджа, но потом были перемещены в музей, им основанный, который находился на углу Бродвея и 155-й улицы. Музей был открыт для публики в 1922 году и просуществовал там до 1994 года, до своего перемещения в просторные помещения бывшей таможни в нижнем Манхэттене.
Дж.Хай был членом многих научных обществ, включая Американскую антропологическую ассоциацию. Его страсть к собиранию предметов индейского быта была уникальной. К тому, что приобретая на пространствах обеих Америк, он прикупал еще вещи у дилеров на аукционах в Лондоне и Париже. Таким образом несколько неординарных коллекций и предметов доколумбовой эпохи, вывезенных в Европу в 1870-80 годах, были возвращены на свою историческую родину.
Он много общался с индейцами и даже получил от них несколько имен. Некоторые из таких встреч приобрели характер легенд. Так, в конце 30-х годов Дж.Хай приехал к индейцам из племени хидатса в Северной Дакоте. В тех местах люди страдали от сильной засухи. Причем индейцы верили, что засуха наступила потому, что они лишились священной плетеной медицинской котомки, которая была приобретена задолго до этого миссионерами, а затем продана Хаю еще в 1907 году. И хотя эта котомка была важной частью его коллекции, он решил ее вернуть прежним хозяевам. Вручение состоялось в январе 1938 года. Она была передана в руки старейшин племени: 84-летнего Безрассудного Медведя и 75-летнего Бродячего Волка. Вот тогда, в знак благодарности, ему было дано имя Тонкая Голень. Вскоре после этого на земли хидатса пролились обильные дожди.
Возвращение индейцам этого предмета послужило впоследствии основанием для принятия закона о возвращении некоторых, священных для индейцев предметов, обманным путем полученных у них. Правда, возвращению подлежала очень небольшая часть из коллекции Хая. Многие индейцы признают, что если бы этот выдающийся человек не собирал предметы их быта, то многие из них исчезли бы бесследно. «Теперь, через 100 лет, мы можем видеть, чем обладали, и это не утеряно навсегда», - было сказано главой одного из индейских племен Делавера после посещения музея.
В настоящее время в музее проходит выставка под названием «Язык аборигенных американских корзин» - плетеных изделий, которая продлится до 9 января 2005 года. Основную часть экспозиции составляют самые разные корзины, сосуды для воды и приспособления для ловли рыбы. Но есть также циновки, головные уборы и художественные изделия в виде богато орнаментированных плетеных шкатулок, коробочек или, например, очень красивого початка кукурузы, сплетенного из разноцветной соломы.
Представленные корзины охватывают солидный временной промежуток – от последней четверти XIX столетия до наших дней. Есть огромные корзинищи и очень изящные корзиночки размером с наперсток. Эти предметы быта сопровождали индейцев на протяжении всей их жизни: в них носили детей, готовили пищу, хранили пожитки и хоронили своих умерших соплеменников. Многие плетеные изделия восхищают своим изысканным видом и изощренным искусством изготовления.
Разглядывая все это разнообразие форм, раскрасок, орнаментов, я вдруг вспомнил о том, что когда-то у нас дома во времена моего детства был плетеный берестяной туесок, в котором мы хранили соль. Да и вообще мне захотелось примазаться к мастерам плетения, так как приходилось заниматься этим делом. Правда, было это давно. В мои школьные годы, которые прошли в Сибири. Однажды осенью, когда я был учеником девятого класса, нас послали в колхоз. Бригадир, собрав всех ребят, поручил нам соорудить загон для свиней. Самих хрюшек там еще не было. Просто на краю деревни он показал большой пустырь, который и требовалось огородить. Привезли кучу длинных, толщиной в мальчишескую руку, кольев и целые охапки ивовых прутьев. Колья надо было загонять в целину вручную. Берешь кол и со всей силы, подняв его отвесно двумя руками, всаживаешь в землю перед собой. Потом его раскачиваешь, вытаскиваешь и снова вгоняешь в уже получившуюся дырку. И так до тех пор, пока не забьешь кол достаточно глубоко, чтобы он стоял крепко. Потом эти вбитые колья мы оплетали пучками ивовых прутьев, пропуская их поочередно сзади и спереди каждого кола. За три недели работы мы соорудили большой и высокий плетень. Вот таким образом я и причастен к плетению. Сразу должен сказать, что в музее выставлены вещи поинтереснее нашего коллективного сибирского творения.
Существует несколько способов плетения, когда волокна переплетаются крест-накрест или обвиваются с двух сторон вокруг основы. Самый сложный способ больше похож на шитье, так как волокно протягивается сквозь отверстия, проделанные с помощью шила в основе. Для плетения корзин использовались различные части растений – тонкие стебли или волокна, получаемые путем их расщепления с помощью ножей, а часто и просто зубов. Прямые стебли скручивались в бухты и так хранились. Перед употреблением они размачивались в воде и подвергались окончательной обработке с помощью кусков вулканической пемзы, а сейчас это делается с помощью перочинных или обычных кухонных ножей. Вместо острой, тонкой кости или крепкой колючки кактуса, которые раньше использовались для протыкания прутьев основы, теперь применяются металлические шила.
Как и в прежние времена, родственники и друзья собираются в каком-нибудь одном месте после окончания работ в поле и по дому, чтобы плести корзины. Занятие это в основном всегда было женским, на таких посиделках соседки обменивались новостями, «чесали языки» и передавали молодым навыки и секреты плетения. В результате такого народного творчества из под рук самых талантливых и терпеливых мастериц выходили настоящие произведения искусства, некоторые их которых и можно увидеть в эти дни в Национальном музее американских индейцев.